Такие тошные ведутся перетоки
От крайности до крайности другой:
То ненавижу вдруг тебя, а то люблю жестоко,
Теряя голову, беспечность и покой.
В одно мгновение проходят перемены,
И нестабильность эта разрушает каждый день
Одним и тем же колебанием, до бреда,
С валяния в твоих ногах до "гордого" вставания с колен.
Порывы эти постоянны и повсюду,
Преследуют - в кровати и в строю.
Умом ведь понимаю - ничего не будет.
Но чувством все надеюсь и люблю
Я нездоров, а, может, - вовсе спятил -
К тебе то льну, то не могу терпеть.
То жду, чтобы тебя хоть кто захапал,
А то готов возле себя навеки запереть.
Такое, если честно, изнуряет -
Качели, что в затылок монотонно бьют.
Нытье мое тебя, наверно, утомляет.
Но я пытаюсь объяснить движений суть.
Вчера тебя хотел забросить так подальше,
Для этого проделал несколько дурных финтов,
Чтобы не знать, не видеть...
Но, был полон фальши мой этот шаг из нескольких шагов.
Ведь все равно спустя минуту, десять,
И тысячу и миллион часов,
Я развернусь, в который раз признаться,
Что без тебя жить дальше не готов.
И как бы далеко я раз от раза
Не удалялся - дальше не уйти,
Чем цепь, которой жизнь моя-зараза,
Натянута в прямом к тебе пути.
Но и приблизиться к тебе не удается,
Дойти хоть до протянутой руки
И отражаются в расширенных зеницах
Пустые стены комнат, пол и потолки.
В них нет тебя, ты далеко далеко.
И этим разрываешь вклочь меня,
Хоронишь, как в могиле неглубокой
Не оставляя и ни капли, ни огня.
Года, века, тысячелетья, вечность...
Так может продолжаться, но не так
Я представлял с тобою жизнь. И нежность,
Живую жду твою - не миллионный знак.
Отчаянье ведёт меня, и плату
Ему я отдаю срывая все, свое -
Что дорого и то, что свято
Менять готов на близость я твою
Тебя, тобой, твой и к тебе желаю
День ото дня не отличать совсем,
Тонуть с тобой, хоть в ароматах мая,
Хоть в море, в наслаждениях под луной.
Ты так прекрасна, так полна, вершинна.
Тебя затмить не может ни одна.
Но будь же милостива ты ко мне, приду с повинной,
Гнев или ласку значенную изопью до дна.
Но только рядом чтоб, вблизи, у самых-самых
Твоих, касаемых таких, и шорохов, и струн,
Призри и допусти меня к себе, благоуханной,
И после я рабом навек тебе служить готов.
Но ты играешь, тянешь, выжимаешь
Все соки, жилы, нервы, стоны, кровь...
Не понимаешь, может, или в злобе знаешь, и мучишь -
"Потому что рок таков".
Спустись, помилуй, подпусти, дай надышаться
Тобой, хлебнув, испить тебя до дна.
Побудь простою женщиной, расслабься,
Желанной быть и наслаждаться этим - не вина.
Оставь на время - сколько - разберемся,
Свою серьезность, хватку и размах.
Размякнем, улыбнемся, вознесемся
Вживую, а не в грёзах и мечтах.
Не знаю, убедил? Вняла? Смеялась?
Попыткой тысячной отметился сейчас.
Боюсь, чтоб безучастной не осталась,
Сомкнув ресницы л
ишь огромных синих глаз...
